Георгиевские традиции в Чугуевском военном училище

Доклад на конференции, посвященной празднику
Ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия

г. Чугуев, 9 декабря 2005 года.

День Св. Великомученика Георгия Победоносца считался «своим», т.е. храмовым во множестве частей - в Главном штабе, десяти пехотных и стрелковых и в пяти кавалерийских, во всех частях Оренбургского и Семиреченского казачьих войск, а также в Александровском, Одесском, Оренбургском казачьем военных училищах. Выбор это дня в качестве училищного праздника для новообразованного Чугуевского пехотного юнкерского училища, скорее всего, объясняется преемственностью традиций уже существующих военных училищ.

Как известно, день Св. Георгия празднуется дважды в году. Первый раз - в день памяти Святого Великомученика 23 апреля (6 мая н. ст.) или «Юрьев день весенний». Второй - в день освящения церкви Св. Георгия в Киеве в 1036 г. и учреждения Военного Ордена Св. Георгия в 1769 - 26 ноября (9 декабря н. ст.) или «Юрьев день осенний». В русской армии повсеместно праздновали оба дня.

Праздником Чугуевского юнкерского училища первоначально был «Юрьев день весенний» - 23 апреля. К этому дню у юнкеров заканчивался учебный год и непосредственно после праздника начинался период экзаменов. После реформы юнкерских училищ 1901 г., когда курс наук расширился и учебный год был продлен на месяц, училищный праздник был перенесен на 26 ноября.

Как праздновали этот праздник в Чугуеве? Накануне вечером в Сборном зале училища или же в Покровском соборе служилась всенощная и панихида по всем убитым и умершим питомцам и офицерам училища. В утро самого праздника служилась обедница (сокращенная обедня) и молебен Св. Георгию. На богослужениях, кроме юнкеров и училищного персонала, присутствовали чины Чугуевского гарнизона (офицеры Ингерманландского полка, 17-й конно-артиллерийской батареи, 3 Донской казачьей батареи), а также многочисленные гости.

В день училищного праздника также проходил торжественный парад, на котором новички приводились к присяге. После парада юнкеров, офицеров и гостей ждал праздничный обед в столовой, а вечером – грандиозный бал, куда съезжались гости не только со всего Чугуева, но и Харькова. Бал продолжался до рассвета.

Интересно, что, несмотря на то, что датой основания училища было 12 августа, торжества по случаю училищных юбилеев проводились в день училищного праздника – в день Св. Георгия. Таким образом, сегодняшний праздник тоже можно закономерно считать празднованием училищного юбилея – 140-летия со дня основания училища. Наиболее пышно в училище был отмечен 25-летний юбилей в 1890 году. Празднование 50-летнего юбилея 26 ноября 1915 года по случаю войны ограничилось парадом и улучшенной пищей для юнкеров.

Училищной иконой, разумеется, также была икона Св. Георгия Победоносца. Таких икон в училище было две. Сохранились их описания. На первой, более ранней иконе в белом с позолотою киоте, Георгий Победоносец был изображен на коне, поражающим змия. Этот сюжет был наиболее распространенным и назывался «Чудо Св. Георгия о змие». Вторая икона - без коня и змия, в серебряной ризе и изящном ореховом резном киоте была заказана к 25-летию училища в 1890 году.

Постепенно принятый повсеместно в армии культ Св. Георгия в Чугуевском военном училище стал принимать особую выразительность. Этому в немалой степени способствовал тот факт, что многие выпускники училища становились кавалерами ордена Св. Георгия. В училище очень внимательно и ревностно следили за успехами своих питомцев. После русско-японской войны в Сборном зале училища по аналогии с Георгиевским залом Большого Кремлевского Дворца, появились специальные белые мраморные доски, на которые заносились имена георгиевских кавалеров – выпускников училища. Рядом на черных мраморных досках были запечатлены имена Чугуевцев, погибших смертью храбрых. Кроме того, на стенах Сборного зала также вывешивались портреты георгиевских кавалеров.

В 1911 г. училищем была издана небольшая брошюра под названием «Юнкерам-Чугуевцам на память о своих Георгиевских кавалерах» с портретами выпускников - георгиевских кавалеров и описанием их подвигов. Приведем некоторые из них.

Штабс-капитан 36-го пехотного Орловского полка Александр Орлов был награжден в воздаяние отличного мужества и храбрости, оказанных им в геройском подвиге при деревне Шипке 5 июля 1877 г.

Прапорщик 157-го пехотного Имеретинского полка Василий Подольский – отличился при штурме Карса в ночь с 5 на 6 ноября 1877 г.

Поручик 81-го пехотного Апшеронского полка Николай Воропанов. Во время знаменитой Ахал-Текинской экспедиции 1881 года 12 января при штурме крепости Геок-Тепе во главе роты охотников он штурмовал крепостную стену и после горячего боя, потеряв почти половину людей, вскочил на стену первым. Получив подкрепление, занял часть крепости, при этом отбив знамя 3-го батальона полка, захваченное текинцами во время ночного нападения две недели назад. Кроме того - захватил единственное текинское орудие и четыре значка. Фактически обеспечил взятие крепости.

Подполковник 21-го Восточно-Сибирского стрелкового полка Петр Волкобой. Во время русско-японской войны, 18 июля 1904 г., занимая важную позицию, будучи атакован превосходящими силами японцев и обойден с флангов, «своим личным мужеством, спокойствием и неустрашимой храбростью действовал в высшей степени ободряющим образом» на солдат, чем способствовал отбитию всех атак.

Полковник 11-го Восточно-Сибирского стрелкового полка Фотий Дорохин. Под Ляоляном 17 августа 1904 г. в 14-часовом бою отразил ряд яростных атак врага. Японские снаряды сравняли с землей некоторые окопы, одна рота дрогнула и отступила, но Дорохин личным примером, презирая опасность, вернул роту на позицию. Будучи дважды ранен, он не покинул позицию. Бой закончился полным поражением противника, понесшего огромные потери.

Подполковник 36-го Восточно-Сибирского стрелкового полка Иосиф Островский. 18 августа 1904 г., командуя батальоном, штыковым ударом выбил японцев из окопов на Двурогой сопке и обратил их в бегство.

Штабс-капитан 27-го Восточно-Сибирского стрелкового полка Петр Крамаренко. Участник обороны Порт-Артура, в ночь с 9 на 10 сентября 1904 г. отличился мужеством и храбростью при выбивании японцев с занятой ими части горы Высокой, при котором было захвачено 4 пулемета, много вооружения, снаряжения и пленных.

Подполковник 27-го Восточного-Сибирского стрелкового полка Николай Будянский также выделялся "отличным мужеством и храбростью" при защите Порт-Артура.

Капитан 25-го Восточно-Сибирского стрелкового полка Василий Лавров. Отличился в делах против японцев в период бомбардировок и блокады ими Порт-Артура.

Поручик 23-го Восточно-Сибирского стрелкового полка Николай Лапинский. 15 февраля 1905 года, командуя одной из 6 рот, атаковавших высоту Трехпалую, поручик Лапинский первым взошел на высоту, ворвался в японские окопы, занял передовую линию укреплений и, преследуя штыками отступивших в беспорядке японцев, ворвался на их плечах во вторую линию окопов. Получив сквозную рану в грудь, остался в строю, выбил противника из его третьей оборонительной линии и остался на занятой позиции приказа отходить. И только отведя роту в тыл, отправился на перевязочный пункт.

Поручик того же 23-го Восточно-Сибирского стрелкового полка Иван Ванжуло также отличился при занятии окопа на сопке Трехпалой.

Подполковник 220-го пехотного Епифанского полка Иван Эфиров. Будучи начальником боевой линии у деревни Северной Безымянной с 15 по 20 февраля 1905 г. отстоял этот стратегический пункт от настойчивых атак противника. 20 февраля японцы почти окружили деревню. Подполковник Эфиров был ранен осколком осадной бомбы, но остался в строю, продолжая руководить боем, и отбил все атаки противника.

Поручик 10-го Восточно-Сибирского стрелкового полка Василий Бабенко. В бою на Гоутаулинском перевале 17 февраля 1905 г. привел в порядок расстроенные и утомленные части войск, ввел их по собственной инициативе в бой и отбил на своем участке девять атак превосходящих сил противника, благодаря чему важную Гоутуалинскую позицию удалось удержать. Будучи ранен, поручик Бабенко оставался на своем посту до смены его другим офицером.

Портреты всех этих героев, любезно присланные ими самими по просьбе училища, и украшали стены училищного зала.

Без сомнения, наибольшее число Георгиевских кавалеров из числе выпускников Чугуевского военного училища дала первая мировая война. Однако, к сожалению, нам известны имена лишь немногих.

Один из них - генерал-майор Константин Присовский, выпуска 1901 г. 10 декабря 1914 г., командуя батальоном 278-го пехотного Кромского полка, получив приказ овладеть занятым врагом плато, он лично повел солдат в штыковую атаку, выбил противника из окопов и захватил пулемет, 8 офицеров и 376 нижних чинов.

Пожалуй, единственным Чугуевцем, награжденным Орденом Св. Георгия не 4-й, как большинство, а более высокой 3-й степени стал начальник 32-й пехотной дивизии Георгий Михайлович Рафальский.

А вот выпускнику Чугуевского училища, офицеру 73-го пехотного Крымского полка Сергею Авдееву в эту войну досталось самое парадоксальное награждение за всю историю ордена Св. Георгия. По закону нельзя было получить один и тот же орден два раза. Если офицер совершил подвиг, но уже имел орден Святого Георгия 4-й степени, то его представляли либо к Георгиевскому оружию, либо к ордену 3-й степени. Однако Сергей Павлович Авдеев, уроженец г. Павлограда Харьковской губернии, стал исключением, получив в период Первой мировой войны два ордена Святого Георгия 4-й степени. Большинство знакомых с этим фактов историков и знатоков наградной системы искренне убеждены, что это произошло по какой-то непонятной и необъяснимой ошибке. Тем не менее, послужной список Авдеева и другие документы убедительно свидетельствуют, что повторное награждение имело место. Первый орден Святого Георгия 4-й степени Авдеев заслужил 14 декабря 1915 года во время наступления на речушке Серет против австро-венгерских и германских войск. Ко второму ордену он был представлен 5 апреля 1916 года, правда, при каких обстоятельствах – неизвестно. Как и неизвестны нам обстоятельства гибели Сергея Авдеева 21 июня 1917 года, накануне последнего в истории русской армии наступления.

В 1910 г. Чугуевское юнкерское училище было переименовано в Чугуевское военное училище. Почти одновременно во всех военных училищах взамен училищных жетонов появляются нагрудные училищные знаки. Свой знак появился и у Чугуевского училища.

Автор проекта знака – младший офицер училища штабс-капитан Николай Павлович Булюбаш. Знак имел форму четырехконечного креста с раздвоенными концами – так называемого Мальтийского креста. В центре креста помещалось эмалевое изображение Георгия Победоносца, фактически полностью повторявшее изображение на Ордене Св. Георгия.

Знак был Высочайше утвержден 4 октября 1913 г. «…в целях объединения бывших питомцев и чинов Чугуевского военного училища в одну общую семью и для установления наружной корпоративной связи оканчивающих это училище со своими предшественниками, начальствующими лицами…».

В 1915 г. имеем беспрецедентный случай. В преддверии празднования 50-летия Чугуевского училища, начальник училища генерал Враский обратился с ходатайством на Высочайшее имя о переименовании Чугуевского военного училища в «Военное ордена Св. Георгия Победоносца училище». Среди причин назывался большой процент Георгиевских кавалеров среди выпускников училища, 50-летний юбилей, а также – желание «породниться» с Императорской Фамилией посредством получения Шефства от самого Императора. Как известно, многие училища назывались в честь своих Высочайших Шефов, бывших или здравствующих, из числа членов правящей династии. Павловское, Николаевское, Александровское училища были названы в честь Императоров, Константиновское – в честь Великого Князя, Алексеевское – в честь наследника престола Цесаревича Алексея. Таким образом, и Николай ІІ, и Цесаревич Алексей уже имели подшефные училища, соответственно в их честь Чугуевское училище названо быть не могло. Поэтому генерал Враский сделал упор на том, что в том же 1915 году Император стал кавалером Ордена Св. Георгия. В честь ордена как такового и конкретно императорского ордена генерал и предложил назвать училище. Однако рассмотрение вопроса, отложенное до окончания войны, так и не состоялось.

После революции и гражданской войны многие выпускники Чугуевского военного училища оказались в эмиграции. Обычно выброшенные за границу однополчане старались держаться вместе. Чугуевское училище не стало исключением. 26 ноября 1921 года, в день Святого Георгия Победоносца, 22 выпускника и преподавателя Чугуевского училища – эмигранты, осевшие в Сербии, собрались в русском храме Белграда и поклялись направить все силы на восстановление Родины, а по возвращении домой - всеми мерами стараться восстановить родное училище. Так появилось Объединение бывших юнкеров и преподавателей Чугуевского военного училища, которое возглавил инспектор классов генерал-майор Иннокентий Андреевич Зыбин. Объединение занималось взаимопомощью, но главной его миссией стал сбор материалов по истории Чугуевского училища. В частности, ими постоянно пополнялся Список Георгиевских кавалеров, имена которых подлежат занесению на мраморные доски на стенах будущего Чугуевского военного училища.

Члены объединения свято соблюдали традицию празднования Дня Св. Георгия Победоносца. На общем собрании 13 июня 1938 г. было постановлено следующее. «Всем бывшим юнкерам Чугуевского военного училища в эмиграции вменяется в непременную обязанность: в каком бы числе и где бы они не находились, в день училищного праздника – 26 ноября (9 декабря) проводить вместе. При наличии православной церкви в этот день (или ближайший воскресный день) должно быть отслужено молебствие о здравии живых Чугуевцев с повиновением убитых, умученных и усопших». Как видим, с сегодняшнего дня это постановление выполняется нами в Чугуеве.

Бывшие юнкера и преподаватели до последнего не теряли надежды возвращения в Чугуев. Так, их собрание 9 декабря 1937 г. постановило: «По возвращении на Родину все Чугуевцы, которым будет известно настоящее постановление, обязаны по собственному почину, не ожидая никаких извещений, не зависимо от расстояния и времени, явиться на первый училищный праздник, который мы будем справлять в стенах родного училища».

Как вы знаете, никому из них не удалось дожить до того времени, когда можно было вернуться в эти стены. И все же они вернулись. В августе нынешнего (2005 - Jus) года в Сборном зале училища открылась наша фотовыставка «Юнкера. Чугуев. Возвращение…». Вернулись лица, смотрящие на нас с фотографий, вернулся дух училища, юнкерский дух. Исполнилось пророчество одного из юнкеров, Александра Колпакова, написавшего в 1937 году в день училищного праздника вот это стихотворение:

• Святой Великомученик Георгий –
  В родном Чугуевском значке –
  Ревнитель Доблестный и строгий
  Хранит Чугуевцев везде!
•  
• Хранил он предков в службе царской,
  Хранит в изгнании и нас…
  Пусть для других то будет сказкой,
  Мы верим, что уж близок час,
•  
• Когда родное знамя снова
  Взовьется над рекой Донцом,
  И юнкера «Гнезда Орлова»
  Войдут в родной и милый дом!…

Артем Левченко